Семинар "Визуализация и эстетизация повседневности"

В рамках второго семинара в серии исследовательских мы обсудили вопросы, касающиеся проникновения визуальных образов и эстетических переживаний в мир повседневного опыта. Было представлено два доклада: "Визуальное потребление как форма интенсификации опыта" Юлии Бедаш и "Трансформация искусства и его отражение в эстетизации" Марии Черновской.

ЮЛИЯ БЕДАШ
ВИЗУАЛЬНОЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ КАК ФОРМА ИНТЕНСИФИКАЦИИ ОПЫТА

I. О трех способах подхода к образу

Визуальное потребление можно объяснять из трех перспектив, которые соответствуют трем способам подхода к образу:
1. Иконоборчество: недоверие к образом и их критика как того, что формирует ложное сознание, навязывает ложные потребности и лишает трезвого взгляда на мир (от мифа о пещере Платона до критики культуриндустрии в работах Хоркхаймера и Адорно или Бёрджера). В основании критики образов лежит тоска по аутентичному/естественному, которая, в свою очередь, вырастает из оппозиции копии/оригинала (фальшивки и подлинника).
2. Идолопоклонство: фетишизация образов. Этот подход отличает сосредоточенность на материальном, чувственном аспекте образов  (кроме религиозной сферы, это отношение к образам мы можем встретить в академической сфере (классическое искусствоведение) и в повседневной жизни (поэтизация образов в культуре эмоционального капитализма)
3. Образы как социальные агенты. Ключевой методологический принцип этого подхода выражает следующая формула: «Не поклоняться, не обвинять, а постараться понять социокультурную роль образов». Это подход, который изначально признает власть образов в качестве конститутивного элемента процесса идентификации и социализации. Он задается вопросом о структурных характеристиках и социокультурных возможностях иконического опыта. Этот подход признает способность образов интенсифицировать опыт, наполнять его новым содержанием, а значит - изменять индивидов и общество (к представителям этого подхода можно отнести: Беньямина, Шульце, Гумбрехта, Митчела, Александера, Гизена, Бёма и т.д.).

II. Индустрия иконического и формы иконического опыта

Анализ образов в качестве материально-воображаемых образований указывает не только на многомерность и амбивалентность иконического опыта, но и на его особую «химию» (Julia Sonnevend). Имеется в виду та способность образов, которая делает возможной индустрию иконического во всем ее многообразии (от дизайна до туризма): способность образов соблазнять не только тем, что они открывают, но и тем, что они скрывают (Bernhard Giesen).
Очевидно, что образы отличаются друг от друга по силе воздействия: одни мы забываем сразу же, в то время как другие остаются с нами навсегда и способны трансфомировать наше мировоззрение. Юлия Зонневенд предлагает теоретическую модель, в основании которой лежит дифференциация иконического опыта на “столкновение с образом” (image encounter) и “иконический ритуал” (inconic ritual).
Иконический ритуал это:

• исключительный опыт (не всякое столкновение с образом принимает форму иконического ритуала), в котором формируется особая (эмоциональная) привязанность к образу и уверенность в его «иконической значимости». Это тот опыт (перформанс), который насыщает нашу жизнь новыми смыслами, ощущениями, интенсифицирует (наполняет) ее, делая при этом значительный вклад в формировании персональной /коллективной идентичности.  

• опыт (событие), в котором иконическое различие исчезает. Когда образу удается спровоцировать иконический ритуал в отношении отдельных индивидов, социальных групп или целых обществ, то тогда образы получают статус икон (или “иконических образов”). Эти (иконические) образы становятся для нас точками референции (то есть тем, с чем мы соотносим наш прежний опыт), Мы приписываем им особую значимость как образом, которые репрезентируют нечто значимое для нашей приватной или социальной жизни (то есть эти образы могут иметь приватную или публичную релевантность)

• продукт модерна. Индустриализация, урбанизация и капитализм изменили условия нашего столкновения с образами. Если в традиционном обществе сакральные образы люди встречали в сокральных местах, то в модерном обществе может встретить эти образы в совершенно непредсказуемых контекстах, в любую минуту и без всякой предварительной подготовки.

Индустрия иконического создает образы, которые обещают иконический ритуал, то есть интенсификацию (смысловое/чувственное наполнение) нашего опыта. Индустрия иконического (туризм, дизайн, кино, мода, фотография и т.д.) основывается на способности образов соблазнять (Бернхард Гизен), создавать особую “химию” (Юлия Зонневенд).
Бернхард Гизен называем образ медиумом соблазнения. Почему образы способны соблазнять? Поскольку они обладают двойственной природой: они репрезентирую нечто невидимое (то, что физически отсутствует), но при этом сами являются видимыми, то есть обладают качествами физического объекта (то есть являются материальными). Именно эта иконическая дифференция в образе, согласно Гизену, делает его столь соблазнительным. Образ – это всегда игра видимого и невидимого.
 
Соблазнение отличается способностью подрывать надежность и однозначность нашего повседневного мира. Соблазнение стимулирует воображение, обещает наслаждение в будущем, обещает презентификацию (Гумбрехт) того, чего пока нет. “Образы соблазняют зрителя принять присутствие отсутствия или невидимое» (Гизен).

Игра видимого и невидимого, характеризующая всякий образ, составляет ядро всей индустрии иконического.

Соблазнение основывается на неоднозначности. Это всегда игра знаками, игра видимого и невидимым. В образе всегда что-то остается скрытым – таков способ его существования (когда видно все, то образ (image) утрачивает свой игровой характер, превращаясь в простое изображение (picture).

III. Что делает образы иконами

Здесь существенными представляются три аспекта:
1. Двойственная материальность образа. Индустрия иконического превращает физическую материальность в иконическую. Она заставляет материальность играть, соблазнять, приобреать те смыслы и значения, которых не было у физического носителя. Иначе говоря, индустрия иконического основывается на нашем стремлении приписывать реальным вещам и людям свойства изображений. Тенденция, прямо противоположная первобытному представлению об образах. Мистификация образов в первобытной культуре основывалась на том, что образ обладает свойствами реального предмета. Эти особенности визуальной культуры дают о себе знать в урбанистике, в частности, в работах представителей средового подхода, для которого образ города («imageability” гордской среды) становится отправной точкой в анализе. Об этом пишет и Дж. Урри, утверждая, что подобное отношение к городскому пространству (его иконизация) появляется лишь в 19 в.
В связи с чем Урри различает:
•  Land (дикое, неодомашненное пространство)
•  Landscape (здесь неотъемлемой является визуальная компонента: вид/образ места).
Пейзаж отсылает к феноменам досуга, отдыха, к визуальному потреблению мест (например, в форме туризма). В середине 19 века в строительстве домов стало наблюдаться существенное изменение: их начали рассматривать на предмет того вида, который открывается из их окна (через призму камеры). Эту же тенденцию мы можем наблюдать и в дизайне продукции компании Apple, для которой отправным пунктом в разработке гаджетов является дизайн, а не инженерная часть.

2. Особенности биографии образа. Сталкиваясь с образом, мы стараемся укоринить его в истории (как «продукт» определенных социальных отношений, соотв. носитель социальных смыслов), мы хотим узнать их биографию. Если между нашими биографиями обнаруживается нечто общее, возникает эмоциональная связь с образами (в том числе и негативного характера).
Пример: фотографии, которые стали социальными иконами мирового уровня.

3.Особенности топографии образа: особую роль в опыте столкновения с образом играет то, где мы с ним встречаемся, пространственные условия коммуникации с образом. Пространство, в котором мы сталкиваемся с образом, может способствовать (или, наоборот, не способствовать) ритуализации этого опыта и превращению образа в икону Образ, представленный в символическом (значимом) месте, перенимает черты этого места и наделяется значимостью (и наоборот). Таким образом, место способно как интенсифицировать наш контакт с образом, так и препятствовать коммуникации с ним.
Пример: пенсионер Василий Ильин на обложке журнала "Esquirу" (новая искренность)

Большую часть образов, с которыми мы сталкиваемся, мы забываем и больше к ним не возвращаемся, но есть те, которые становятся иконами.

Последние привносят в нашу жизнь:
а) чувство визуальной полноты (позволяют видеть больше) и визуальной стабильности;
б) выполняют функцию социального закрепителя (фиксажа).
Воображаемые сообщества, частью которых мы являемся, нуждаются в социальных иконах, которые члены этих сообществ считают значимыми.
Способность некоторых образов не просто отсылать к коллективной идентичности, а служить социальными закрепителями(важными элементами в формировании и стабилизации коллективной идентичности) делает анализ иконического важным направлением в исследованиях социального.

Объяснить, что собой представляет то или иное общество/сообщество означает ответить на вопрос, какие иконы доминируют в нем? Какие иконы играют в нем стилеобразующую роль, транслируя те или иные социальные смыслы?

 МАРИЯ ЧЕРНОВСКАЯ
ТРАНСФОРМАЦИЯ ИСКУССТВА И ЕГО ОТРАЖЕНИЕ В ЭСТЕТИЗАЦИИ (на примере абстрактной живописи)
 
Свою презентацию Мария начала с показа отрывка из сериала "Mad men". Он служит иллюстрацией проникновения искусства в процессы эстетизации повседневности.

• Эстетизацию можно разделить на поверхностную и глубинную. Поверхностная эстетизация: украшательство,  оживление, переживание (эстетическое понимается как прекрасное/переживание). Глубинная - это дереализация реальности (эстетическое понимается здесь как искусственное).
• Для эстетизации искусства берутся  только поверхностные (изобразительные) элементы, не затрагивающие содержания произведения.

• Гипотеза исследования состоит в том, что абстрактная живопись, которая изначально наполнена внутренней рефлексией художника, может лишаться этой рефлексии и легко становится декоративным элементом.
• Подтверждению этой гипотезы способствуют тезисы Лукача о разнице аллегории и символа, а также Игардена, разделяющего неизображающие картины на декоративные и на отдельные произведения искусства.

Текст, который более подробно знакомит с исследованием Марии об эстетизации можно обнаружить по ссылке.
Фото: Настя Смурова

Ознакомиться с презентацией доклада Ю.Бедаш можно здесь.
с презентацией М.Черновской - здесь.