Публикации

  Dieser Aufsatz, basierend auf B. Constants Ideen, bespricht die Möglichkeit, das religiöse Gefühl nur als Emotion zu erforschen und begründet den Vorzug dieses Zugangs gegenüber dem des kognitiven. Die Schwierigkeiten des non-kognitiven Zugangs sind hauptsächlich mit der Vermischung beider Zugänge verbunden und können durch ihre strikte Unterscheidung überwunden werden. Das religiöse Gefühl würde dann als eine gewöhnliche Emotion ohne kognitive Eigenschaften sichtbar – als ein sinnlicher Strom, der von den Eigentümlichkeiten seines Flusses und dem Zusammenwirken mit dem Denken (und möglicherweise dem Willen) spezifiziert würde. Eine weitere Spezifizierung dieses Gefühls – die Unterschiede zwischen Glauben, religiöser Hoffnung, Liebe, etc. – wird auf dieselbe Weise vorgeschlagen, durch die Entdeckung und Unterscheidung der Schattierungen dieses Stroms. Auf solche Weise könnte das religiöse Gefühl ohne Mystifizierungen betrachtet werden und seine Natur würde durch den Mechanismus des Bewusstseins verständlich. Religion insgesamt, reduziert auf religiöses Gefühl und Bewusstsein,würde dem Forscher in ihrer Natur zugänglich und ihre Einzelheiten würden, wie sie den Gläubigen im Bewusstsein aufkommen, völlig bewahrt.

Понятие Außersein/внебытия, предложенное Алексиусом Май- нонгом, долгое время оставалось в тени принципа внебытия чистого предмета, позволившего сделать предметами сужде- ний предметы, не существующие в действительности. Этот принцип взяли на вооружение многие последователи Майнон- га в рамках аналитической философии, но при этом само поня- тие внебытия они обошли стороной. Внебытие стало объектом исследований сравнительно недавно, и сразу возник конфликт интерпретаций в отношении этого понятия. Оно трактовалось то как способ описания онтологического статуса несуществую- щих предметов, то как базовое свойство всех предметов без ис- ключения. Дэйл Жакетт предлагает интерпретировать внебытие как сверхонтологию, т.е. как метасемантическую категорию, по- крывающую все предметы. В данной статье мы рассмотрим при- чины непопулярности категории внебытия у сегодняшних после- дователей Майнонга, проанализируем аргументы современных интерпретаторов понятия внебытия и попытаемся выяснить, ка- кая из интерпретаций является наиболее корректной, т.е. в наи- большей степени соответствует теории предметов Майнонга.

Cet article aborde la question des spoliations de guerre et des transferts culturels en direction de l’URSS après la Seconde Guerre mondiale. Il se penche en particulier sur la représentation et la réception des films étrangers saisis par l’Armée rouge en Europe pendant la Seconde Guerre mondiale et projetés dans les cinémas soviétiques dans les années 1940 et 1950 en tant que butins de guerre (« films trophées »). En analysant la correspondance gouvernementale, des rapports officiels, des publications dans la presse soviétique ainsi que des ego-documents, cette recherche examine la réception des films trophées au croisement du discours idéologique, de la biographie personnelle et de la construction de soi. L’analyse révèle dans quelle mesure les normes établies par le discours dominant formèrent une certaine optique de la réception cinématographique et créèrent une approche idéologique au cinéma de divertissement.

It is almost universally accepted that the Frege-Geach Point is necessary for explaining the inferential relations and compositional structure of truth-functionally complex propositions. I argue that this claim rests on a disputable view of propositional structure, which models truth-functionally complex propositions on atomic propositions. I propose an alternative view of propositional structure, based on a certain notion of simulation, which accounts for the relevant phenomena without accepting the Frege-Geach Point. The main contention is that truth-functionally complex propositions do not include as their parts truth-evaluable propositions, but their simulations, which are neither forceful nor truth-evaluable. The view makes room for the idea that there is no such thing as the forceless expression of propositional contents and is attractive because it provides the resources for avoiding a fundamental problem generated by the Frege-Geach Point concerning the relation between forceless and forceful expressions of propositional contents. I further argue that the acceptance of the Frege-Geach Point mars Peter Hanks’ and François Recanati’s recent attempts to resist the widespread idea that assertoric force is extrinsic to the expression of propositional contents. Rejecting this idea, I maintain, requires a deeper break with the tradition than Hanks and Recanati have allowed for.

В этой статье показано, что некоторые теории, защищающие нередуцируемый характер перспективы от первого лица, далеко не всегда демонстрируют последовательное отношение к этой перспективе. Подобные теории автор связывает с так называемым умеренным натурализмом. В статье показана разница между умеренным и радикальным натурализмом. Радикальный натурализм полностью отказывается от идеи субъективности как ненаблюдаемой с точки зрения третьего лица. Умеренный натурализм же, напротив, защищает несводимость субъективности и считает субъективность частью природы. В качестве примера умеренного натурализма в статье рассматриваются подходы Линна Бейкера и Томаса Метцингера. Используя их подходы к перспективе от первого лица в качестве примера, показано, что при определенных стратегиях работы, ориентированных на перспективу от первого лица, возможно появление так называемой «ошибки описания», под которой понимается ошибка описания субъективности, когда она находится в мире, как часть природы, по законам которой она существует. Логика этой ошибки описана в одном из утверждений Людвига Витгенштейна о неправильном расположении глаза в перспективе самого взгляда. Если перспектива от первого лица вводится в качестве точки зрения (или точки наблюдения), то ее последующий сдвиг в область результатов наблюдения приводит к ошибке описания. Если же никакого наблюдения нет, как нет и самой точки зрения, то мы лишаемся самой идеи перспективы от первого лица и фактически занимаем позицию радикального натурализма.

The Problem of Posthumous Existence from Plato to Dostoyevsky: “Bobok,” a Short Story by Dostoyevsky