Мир техники и Лес на "Лесном пути" Эрнста Юнгера
2 июня состоялось третье в этом году заседание Герменевтического кружка. Предметом обсуждения на этот раз стало эссе Э. Юнгера «Лесной путь». Александр Мишура, аспирант школы философии НИУ ВШЭ, представил доклад, посвященный пониманию техники в эссе «Лесной путь».
В кратком вступительном докладе А. Мишуры было рассмотрено три понимания «лесного пути» у Юнгера: топологическое, перформативное и градуальное, показана их взаимосвязь и сложность самого образа «лесного пути». Кроме того, докладчик предложил обратить внимание на две перспективы рассмотрения техники в эссе: 1) с точки зрения временного, с позиции единичного человека, «с корабля», и 2) с точки зрения вневременного, с позиций лесного путника, «из леса». Содержание доклада и фрагменты эссе Э. Юнгера представлены ниже:
В ходе обсуждения доклада А. Михайловский отметил преемственность в творчестве Юнгера, которая обычно игнорируется при противопоставлении ранних и поздних работ писателя, а также предложил обратить особое внимание на:
1. Наследование Юнгером фигуры единичного человека у М. Штирнера, а также на вопрос о месте единичного человека в государстве.
2. Различие между вечным и вневременным в языке Юнгера: вечное как циклическое время, железная необходимость, мир титанов, вневременное как божественное, находящееся по ту сторону времени.
3. Новаторскую метафорику Юнгера: время как стена колодца мифического Мимера.
4. Связь между фигурой лесного путника и фигурой анарха в творчестве Юнгера, а также отмежевание Юнгера от анархизма как политической идеологии.
5. Тема смерти в «Лесном пути». Понимание символическое смерти и её связь с образом леса.
Кроме того, участниками был кратко обсужден объект критики Юнгера в первых главках «Лесного пути», которым оказывается не исключительно тоталитарное государство с его процедурами, но машинерия современного технократического государства в целом, как Левиафан противостоящий единичному человеку.
Основную часть заседания Герменевтического кружка занял разбор перевода «Лесного пути», который выполнил А. Мишура. Серию комментариев и вопросы к фрагментам перевода, приведенным в докладе предложил И. Гурьянов. В частности, был рассмотрен вопрос о связи между индивидуальным усилием единичного человека и помощью «душеводителей» в «Лесном пути». Если первая часть эссе в основном посвящена вопросу о единичном человека, вторая часть эссе рассматривает единичного человека и его становление на лесной путь в связи с ролью церкви и искусства. Кроме того, П. Резвых и А. Михайловский кратко прокомментировали вопрос о влиянии на Юнгеровское понимание символической смерти исследований антропологов.
Далее участники перешли к чтению и анализу перевода 15 и 16 главок эссе. Был подробно разобрано семантическое поле неологизма Юнгера «Schinderhütte», который было предложено переводить словом «Живодерня». А. Михайловский указал на связь этого образа с живодерней в романе Юнгера «На мраморных утесах», а также на исторические аллюзии этого образа. П. Резвых обратил внимание на связь метафорики Юнгера с традициями немецкой литературы: на примере метафоры «возвращения к матерям» была продемонстрирована преемственность образов Юнгера творчеству И. Бахофена, Л. Клагеса, Г. Лессинга.
Отдельное внимание было уделено образу леса в эссе. Михайловский указал на связь между образом леса и темой смерти у Юнгера. Лес в эссе «Лесной путь» представляет собой неразмеченное, не-метрическое пространство, которое предполагает особые формы пребывания в нем. Лес оказывается местом смерти, однако эта смерти связана не с окончанием бытия, а, скорее, с образами сна и наркотического опьянения.
Кроме того, участниками семинара, А. Бухаровой, И. Гурьяновым, А. Михайловским, А. Макуровой, И. Павловым, Э. Сагетдиновым и П. Резвых было предложено множество конкретных поправок к переводу А. Мишуры, которые позволили существенно улучшить разобранные фрагменты. К примеру, было детально разобрано контекстуальное значение слова «Abgleichung», во втором абзаце 15 главки, значение словосочетания «überlegte Partie» в первом параграфе 16 главки, прилагательного «stellvertretend» и мн. др.