Проблема начала истории в философии Яна Паточки

22 декабря состоялась очередная встреча Герменевтического кружка, посвященная проблеме начала истории в философии чешского феноменолога Яна Паточки. С одноименным докладом выступила аспирантка школы философии НИУ ВШЭ Юлия Щербина.

В кратком докладе, предваряющем дискуссию, были обозначены социальные и исторические условия, в которых Паточка разрабатывал свою философию истории. Они связаны, прежде всего, с философской принадлежностью Паточки к феноменологии, а также политическими событиями, происходившими в Чехии в 60-70-ых гг. XX столетия.

В ходе рассмотрения текста Яна Паточки «Начало истории», входящем в цикл «Еретических эссе по философии истории», были обозначены и обсуждены следующие проблемы:

1. Почему Паточка называет свои эссе «еретическими»?

Участники обсуждения выдвинули гипотезы о том, что «еретическими» эссе можно назвать, т.к. они (1) являются еретическими по отношению к марксизму и «советской ортодоксии», а также (2) отчасти по отношению к самой феноменологии, ведь Паточка создал проект а-субъективной феноменологии.

2. Как свобода связана с долженствованием?

Как отметила А. Ямпольская, применительно к философии Паточки скорее стоит говорить о том, как свобода связана с бытием, а не с долгом. Если ты философ, то ставишь себя под вопрос всем своим бытием – это не кантовский момент, а скорее возвращение к античному пониманию.

3. Как фундаментальные движения человеческого бытия связаны с ходом истории и что представляют собой эти движения?

В самом тексте Паточки можно найти:

 

Мы различаем три фундаментальных движения человеческой жизни, каждое имеет изначальную форму, (тематический или нетематический) смысл, собственную временность, характеризующуюся доминирующим измерением: движением принятия, движением защиты и

движением истины.

 

В ходе обсуждения участники пришли к заключению, что (1) движения человеческого существования связаны с различными историческими периодами; (2) что эти движения и исторические периоды скорее не этапы, а слои. Как отметил Г. Чернавин, «в каждой нашей экзистенции есть три движения в сплюснутом виде». А. Ямпольская заметила, что «они появились в ходе истории, но не отменяют друг друга. Второй слой предполагает первый, но вбирает его в себя, нарастает сверху».

4. Каков смысл движения принятия, что означает «принятие»? Связь движения принятия и философии Анаксимандра.

Когда Паточка говорит о принятии, имеется в виду принятие взаимное.

 

Бытие же человека с самого начала небезразлично, то есть оно ощущает собственную чуждость и «несправедливость» ( adikia ) и требует «справедливости» ( dike ).

 

Как отметила А. Ямпольская, Паточка отождествляет чуждость и несправедливость с наличием смысла. Бытие человека небезразлично, имеет смысл, т.е. ощущает чуждость, несправедливость. Осознание собственной чуждости – потому, что ты, приходя, нарушаешь сложившийся порядок и оказываешься чужаком. Совершаешь некоторую адикию, нарушениенесправедливость. Любое вторжение в космос – нарушение меры. Но и не только меня принимают, но и я должен себя осознать как чужака и нарушителя и постараться вписаться в общество. Но в этом еще нет постановки себя под вопрос, поэтому движение принятия все еще не-исторично.

Как заметил А. Михайловский, в выделенном фрагменте текста речь идет об интерпретации знаменитого фрагмента Анаксимандра. Анаксимандр рассуждает о том, что рождение, становление и гибель вещей – это результат превышения ими некоторой меры, некоторой несправедливости вещей по отношению друг к другу, и гибель становится воздаянием за эту несправедливость.

 

5. Как интерпретируется труд, который появляется на втором этапе? Связь труда и времени.

Для Паточки труд связан с трактовкой Ханны Арендт, а не Маркса. Будучи реципиентами процесса труда – как маленький ребенок – мы потенциально готовимся к труду.

На первой стадии времени нет. На второй стадии, связанной с движением защиты, появляется время, оно выводится из труда, из включенности в ситуацию труда. Как отметил Г. Чернавин, появляется трудовой ритм.

 

6. Появление и значение оргиазма.

Паточка – один из немногих философов, который анализирует оргиастическое начало, признавая, что его нельзя элиминировать из бытия. Оно отлично от измерения смысла, но от него нельзя избавиться – оно является необходимым элементом. Оргиастическое связано с сакральным, эротическим: все эти сферы находятся рядом и взаимодействуют. Как отметила А. Ямпольская, обычно говорят, что одно может существовать без другого или что одно выше другого, но у Паточки нет презрения к важным вещам жизни. Он ставит вопросы, но не дает никаких ответов. И эти вопросы мало кто ставит.

 

7. Спор и проблематизация смысла. Спор и война.

Полемос, спор понимается Паточкой как некий проблеск – то, что позволяет нам увидеть разрыв. Что разделяет, но не исключает, а объединяет в разрыве. Проблематизация смысла возникает там, где тебя об этом смысле спрашивают. Одиночная проблематизация невозможна или затруднена и появляется только в столкновении с другим. В этом смысле интересно, что Паточка интерпретирует войну как спор. Он отмечает, что войны XX века неправильные, но не отвергает на корню саму идею войны, что не является характерным для философа XX века.

 

8. Паточка и Хайдеггер

Как заметил А. Михайловский, в «Начале истории» Паточка предстает вполне ортодоксальным хайдеггерианцем, но предлагает иные экзистенциалы. По мнению Г. Чернавина похожие вещи делает Финк, предлагая основные феномены человеческого существования. А. Ямпольская отметила, что в следующем еретическом эссе о смысле истории Паточка довольно сильно отходит от Хайдеггера, «отталкивается» от него, в том числе в оценке роли христианства и заботы о душе.

 

Общий вывод дискуссии подвел А. Михайловский: «Паточка еще в 70-ые годы верит, что человеческая история как осмысленный проект продолжает существовать, хотя многим современным философам это совсем неочевидно. Этот текстТекст „Еретических эссе“ замечателен тем, что он очень европейский, даже еще, общеевпропейский».

(Ю. Щербина)