Просмотр и обсуждение фильма А. Германа «Трудно быть Богом».
27 марта 2014 года в рамках работы НУГ «Современная метафизика» состоялось обсуждение фильма А. Германа «Трудно быть Богом».
После совместного просмотра фильма в кинотеатре члены НУГ (преподаватели Т.В. Левина, Д.Э. Гаспарян и С.В. Данько, студенты Г. Котенко и И. Павлов) обсудили основные философские мотивы романа А. и Б. Стругацких и его экранизации, а также историко-философский, культурный и политический контекст, актуализирующий обращение искусства к данной проблематике.
Исследователи сошлись во мнении, что в философском плане А. Герман следует идее Стругацких, отображенной в самом названии романа и его экранизации. Центральной проблемой фильма становится вопрос о взаимосвязи этики и человеческой свободы: если мы предполагаем, что человек свободен – а значит, он может свободно избирать зло, – то даже всемогущее существо (будь это Бог веры или мудрый представитель более высокой цивилизации) не может повлиять ни на индивидуальный выбор каждого человека, ни на положение общества в целом.
По замечанию С.В. Данько, проблему общества и «Бога» можно трактовать еще более пессимистично. Если в обществе появляется носитель высших ценностей – либо человек, считающий себя таковым (не обязательно Бог или пришелец), – который желает сделать мир лучше и преобразить жизнь людей в соответствии со своими идеалами, он способен лишь разрушить судьбы близких ему людей – или уничтожить целый народ. Если Дон Кихот Сервантеса воюет с мельницами и смешит людей, то дон Румата Стругацких и Германа вырезает целое поселение. Такая интерпретация проблемы соотношения свободы и высших ценностей становится более актуальной в контексте духовных катастроф XX века, на которые не могли не отреагировать Стругацкие, критически настроенные к советской действительности.
Члены НУГ также отметили особую роль эстетики фильма для передачи этой идеи. Мрачные тона картины, натуралистические сцены насилия – не захватывающие дух или пугающие, а отвратительные своей природностью, поданной как обыденность; постоянное мельтешение, неразборчивая речь героев, сложность фокусировки взгляда даже для восприятия сюжета, – всё это даже физически помещает зрителя в неприятное ощущение увязания в чем-то чужеродном, от которого хочется освободиться. Перед камерой постоянно колеблется какое-то свисающее тряпье, еда, нечистоты, в которых передвигаются и трутся друг о друга люди…
Абсурдное, бессмысленное существование жителей планеты, на которой вынужден жить дон Румата, выражается не только (и, возможно, даже не столько) в бесчеловечном поведении героев. Важную роль играет отсутствие всякой культуры. Герман акцентирует на этом внимание: фильм начинается с рассуждений о невозможности Ренессанса на планете, увязшей в Средневековье, а дон Румата пытается повлиять на свое окружение не нравственной проповедью, а земной музыкой и стихами.
А. Герман не только актуализирует философское вопрошание о свободе человека в мире, который лежит во зле, не только напоминает о проблематичности и опасности индивидуального стремления к «высшим ценностям». Он указывает на глубокую связь этики в ее общественном преломлении и культуры. Быть может, именно на пути искусства возможно такое влияние на общество, которое не противоречит свободе личности и не рискует обернуться насилием? Но если, словами Ницше, «Бог мёртв, потому что мы его убили», если даже Бог не может спасти человека, свободно избирающего братоубийственную войну, есть ли надежда на исцеляющую силу искусства? Сегодня эти вопросы остаются без ответа, но это не означает, что нужно отказаться от его поиска.